Русские сумерки - Страница 53

– …И президентом созданы все условия, чтобы такие люди двигали нашу экономику.

Угу. Надеюсь, что у тех троих тоже сейчас хорошие условия – в аду!

– …Мы и дальше будем избавляться от балласта социальных обязательств. До конца очистимся от нахлебников, способных только требовать от государства, от тех, кто не способен участвовать в процессе модернизации…

А вот это вряд ли.

Руки коротки, твари! Всех не сожрёте…

Дай бог, Митричу и его друзьям удастся безопасно переправить своих подопечных дальше от Москвы.

Я оглянулся. Супружеская пара с сыном-подростком вошли и спокойно сели ужинать в углу. Наверное, приехали на той «Мазде»… А дальнобойщики, уже успевшие уполовинить графин с водкой, смеялись, вспоминая какую-то Зинку.

Атмосфера безмятежности царила в кафе. Никто не слушал политолога Перловского…

Я закрыл глаза.

В этом весь ужас. Все давно привыкли.

Иногда кажется, если б Перловский и открыто сказал: «Мы будем убивать детей и стариков» – максимальной реакцией было бы вялое удивление…

Ещё лет десять назад власть мутантов висела на волоске. В Москве и Питере шли бои. Тогда высшие победили. Но рано или поздно они утратили бы власть. Если бы питерский клан не взял верх над остальными.

Самые жестокие и самые умные среди высших объединили вокруг себя кланы. Сделали из них беспощадную силу, стоящую над государством. А главное, им удалось если не победить, то хотя бы ввести хаос в какие-то рамки.

«Экономика диктует законы», – говорил Паук.

И тут он не солгал.

Так уж устроены люди. Все устали от беспредела сумеречных лет. Большинство хочет стабильности и порядка.

Любого!

Даже такого подлого…

И пусть ползут тёмные слухи, что эти высшие – никакая не новая ступень в эволюции, а обычные упыри, что процветать они могут, лишь отнимая чужие жизни.

Какая разница? Зачем об этом думать, пока тебя это не коснулось?

К чёрту! Я отставил недопитый сок и заказал сто граммов водки.

Опрокинул одним глотком. И хмурым взглядом окинул зал кафе.

Да, стабильность…

Когда принимали закон об «экологических резервациях» – не было массовых протестов. Ведь речь – о сиротах и одиноких стариках. О «нахлебниках». О тех, кого некому жалеть…

Но пройдёт время, и примут новые законы – такие же, как сейчас кое-где в Африке и Азии.

Тогда уже всем придётся оплачивать «стабильность».

Кто сможет – откупится деньгами. У кого не хватит денег – заплатят жизнью и кровью…

Новые хозяева мира диктуют правила. А люди… Что ж, люди ко всему привыкают.

Я выпил ещё водки. Расплатился. Пошатываясь, выбрался под ночное небо.

Справил в кустах нужду. И напрямик через лес двинулся в сторону своего мотоцикла.

Но, кажется, я забыл направление.

Проблуждал минут пятнадцать. Утомился. Сел на землю. Прислонился спиной к дереву.

Отлично. Покой, тишина, звёзды…

И чем ты недоволен, Тень?

Да, все хотят порядка и покоя.

Чем же ты лучше остальных? Подумаешь, какой гордый!

А если не нравится «Высшая Россия», всегда можно проголосовать за «Высшую Справедливость»!

Я затрясся от смеха. Так что скулы свело.

А по щекам у меня текли слёзы.

Да, ты ничем не лучше… Такое же дерьмо!

Позапрошлая ночь в Новокосино – ничего не меняет. Один раз изобразить героя сумеет даже расчётливая сволочь.

Друг погибал в капкане, отца убивали у тебя на глазах, а ты никого не смог спасти!

Ты – трусливое и бездарное ничтожество. И кликуха у тебя подходящая – Тень. Тот, кого нет. Одна видимость человека…

Я достал из кармана куртки пистолет. Погладил ствольную коробку.

Она была холодная. И тоже дарующая покой.

Будто поцелуй на прощание…

Хорошо, что патроны из трофейного «МП-9» подходят для моего «грача». Сейчас у меня опять полный магазин.

Восемнадцать патронов. Хотя… Зачем мне так много?

Я запрокинул голову и посмотрел в звёздное небо. Оно было прекрасным – словно в детстве, когда мы глядели на него вместе с отцом.

Прости меня, папа. Ты так хотел всё исправить, вернуть здравый смысл в этот искалеченный мир. А мне… мне не под силу продолжить твоё дело…

И в успех Невидимой Армии я тоже не верю.

Я давно уже никому и ни во что не верю!

Всё, что я умею, – находить товар и выгодно его сбывать.

Зевнул и выронил пистолет…

Проснулся от утреннего света. Было зябко. Голова чуть побаливала, а во рту – сухо, как в пустыне. Я достал из рюкзака минералку и выпил сразу пол-литра.

На душе было паскудно.

Ничего не хотелось. Хотелось тихо сдохнуть – здесь же, под кустом…

Там, в Москве, чудесный артефакт подарил мне ещё один шанс. Какая глупая расточительность!

Я медленно встал.

Что-то твёрдое попалось под ногу. Я наклонился и поднял из травы свой пистолет. Взвесил его в руке…

Криво усмехнулся. Неужели это и есть ответ? На все мои дурацкие вопросы… Ради чего жить, если тошнит от всего вокруг – и от себя в первую очередь? Если знаешь будущее – и ничего не можешь изменить?

Я закрыл глаза, вслушиваясь в биение сердца. И вдруг вспомнил.

«Неправда! Кое-что ты можешь!»

Глава 11

Добрался до Нагулинского лагеря уже вечером. Спрятал мотоцикл и рюкзак в кустах, двинулся в направлении четырёхметрового забора из стальных профлистов.

Искал я не очень долго.

«Калитка» – аккуратно вырезанный кусок забора – была на месте. И надёжно закрыта изнутри.

Я постучал.

Минут пять никто не реагировал. Потом с той стороны послышались шаги:

– Кто?

– Здравствуйте, я друг Плешивого. Мне нужен Светозар.